Талмер Моника - Мириал
МОНИКА ТАЛМЕР
МИРИАЛ
В МОЁМ МИРЕ Я БУДУ БОГОМ
Аннотация
Как сбываются самые заветные мечты? Какие силы управляют нашей судьбой? Зависит ли что то от нас самих или человек — только игрушка в руках высших сил?
Что же в действительности реально — то, что происходит с нами наяву или то, что поднимаясь из глубин сознания, заставляет двигаться вперед и добиваться поставленных целей?.. Если вы попытаетесь ответить на эти вопросы — да поможет вам Провидение и эта книга.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
Глава 1.
Это случилось! Вы только представьте, — в один прекрасный день случилось невероятное! Я никогда бы не мог подумать… Хотя, прошу прощения, я забыл представиться, и, вообще, разговор начал очень невежливо.
Я расскажу всё по порядку и постараюсь не загружать вас своими эмоциями, хотя для меня это будет трудновато.
Итак, я — Гэл. Вообще то, меня зовут Герберт, Герберт Бронкс, но Том, наш главный режиссёр, так морщился, когда произносил моё имя, что в конце концов мы решили изменить его на какое нибудь более красивое. Тонита, моя подружка, с увлечением занялась этим вопросом, и к вечеру я уже был Гэлом, к всеобщему удовольствию.
Итак, я — Гэл. Приятно познакомиться, я — артист из сгоревшего театра. Смешно?
Да не шучу я вовсе, наш театр сгорел неделю назад. Я очень подозреваю, что тут не обошлось без участия Рика Палмера, режиссёра «Хоуп» — они с Томом на ножах с незапамятных времён, а в последние два месяца просто озверели из за той пьесы, «Свет в окне», — оба хотели её поставить, и никто не хотел уступать.
Я полагаю, что вопрос можно было решить и без пожара, но вы просто не представляете, что за псих этот Рик! Может, конечно, он вовсе и не хотел сжигать весь театр, а намеревался только подшутить, но, как бы там ни было, четырнадцатого июня наш маленький театр сгорел дотла.
В общем то, конечно, при всём уважении к Тому, я очень сомневаюсь, что наша труппа добилась бы чего то большего, чем поощрительной грамоты за третье место на ежегодном смотре. Но я — актёр, чёрт побери, понимаете, — актёр, и если у актёра на сегодняшний день есть хоть что то, это уже неплохо.
К тому же мне всего девятнадцать, и в моём возрасте главное — быть на виду. Никогда не знаешь, кто может забрести на нашу экспериментальную постановку, а про ежегодный конкурс я вообще молчу. Знаете ли, я…очень классный. Ну честное слово!
Не подумайте только, что у меня мания величия или что то в этом роде. Мне просто все это говорят. А девчонки! Знаете, стоит мне выйти на сцену, с ними что то такое невообразимое делается!
Я иногда и сам этого немного боюсь — они бывают такими настырными, а мне совершенно не в кайф тратить на них своё время. А Тонита…она оказалась просто настойчивей других — её настойчивость была какой то молчаливой и тяжёлой. Я смирился.
К тому же, в некоторые моменты удобно иметь рядом кого то вроде как постоянного — другие липнут меньше. Ой, вы только не подумайте, что я какой то там женоненавистник, Боже упаси! Я бабник, самый настоящий бабник, но — потом.
В первую очередь я — актёр, и я полон желания взобраться на самую вершину и похлопать по плечу Ди Каприо и, может быть, даже немного его подвинуть. Вы только не смейтесь, пожалуйста, над этим, и не думайте, что мне просто нечем заняться.
Я считаю, что просто так, ни с того ни с сего мне этого захотеться не могло. Ведь любое желание даётся вместе с силой его осуществить, слышали об этом? Так это мой случай.
К тому же, все эти не дающие прохода девчонки…ну, вы меня понимаете.
Вот вам и я. Всё бы ничего, правда, кроме тог
